Кто же это предпринимает требуемое отвлечение от всякого бытия: в котором из двух рядов оно находится? Очевидно, в ряду философского рассуждения; другого ряда пока еще нет налицо.

То, к чему он только и обращается и из чего он обещает объяснить подлежащее объяснению, есть сознающее, есть субъект, которого он должен поэтому постигнуть вне всяких представлений о бытии, чтобы в нем впервые обнаружить основание всякого бытия - бытия для него, само собою разумеется. Но субъекту, если отвлечься от всякого бытия его и для него, не присуще ничего, кроме действования; он - нечто действующее, в особенности в отношении к бытию. Поэтому он должен был бы постигать его в его действовании, и с этого пункта начинался бы этот двойной ряд.

Основное утверждение философа как такового состоит в следующем: как только Я существует для самого себя, то необходимо возникает для него также и бытие вне его; основание последнего лежит в первом, последнее обусловлено первым: самосознание и сознание чего-то, что не есть мы сами, необходимо связаны друг с другом; но первое следует рассматривать как обусловливающее, а второе как обусловленное. Чтобы доказать это утверждение не при помощи рассуждений, не как имеющее силу (giiltig) для системы бытия в себе, а через наблюдение над первоначальным образом действия разума, как имеющее силу (giiltig) для разума, он должен был бы прежде всего показать, как Я есть и становится для самого себя; затем, что это бытие его самого для себя самого возможно лишь при условии, что вместе с тем для него возникает бытие вне его.

Поэтому первый вопрос был бы таков: как есть Я для самого себя? Первый постулат: помысли себя, построй понятие о самом себе и заметь, как ты это делаешь.

Всякий, кто только сделает это, утверждает философ, найдет, что в мышлении этого понятия его деятельность в качестве интеллигенции обращается на самое себя, делает самое себя своим предметом.

Если же это правильно и с этим согласятся, то способ конструкции Я, образ его бытия для себя (а об ином каком-либо бытии нет нигде и речи) известен, и философ мог бы перейти к доказательству того, что это действие невозможно без другого, с помощью коего для Я возникает бытие вне его.

Так и предпринимает наукоучение свои исследования, как мы сейчас здесь описали. Нам предстоит теперь рассмотреть, по какому праву оно так поступает.

Прежде всего, что в описанном акте принадлежит философу как философу и что - подлежащему его наблюдению Я? Я принадлежит не более как обращение на самого себя; все остальное принадлежит изложению философа, для коего система всего опыта в целом уже находится в наличности как простой факт, который на его глазах должен быть осуществлен, дабы он имел возможность познать (kennen lerne) способ возникновения этого факта.