Ниже мы выскажем некоторые причины (reasons), в силу которых творец природы, может избрать именно такой способ действия - при помощи общих законов и всеобщих широких причин, (causes), хотя только что упомянутое основание не действительно для всемогущего существа. Определенно одно, что творения природы представляют собой одни из самых блестящих примеров всеобщих причин и что самые усердные ученые, занимающиеся изучением этих предметов, настолько восторгаются, наблюдая их, что все рассматривают их как доказательства мудрости в управлении природой, исходя из чувства прекрасного.

Мы уже упоминали о том чудесно простом механизме, который совершает все движения живых существ; механизм неодушевленных созданий природы не менее замечателен. Насколько бесчисленны следствия одного того принципа тепла, производимого для нас Солнцем, которое не только доставляет восторг нашему зрению и осязанию и является средством распознавания предметов, но и является причиной дождей, источников, рек, ветров и всеобщей причиной растительной жизни?

Единый принцип тяготения одновременно сохраняет планеты на орбитах, сообщает силу сцепления частям каждого небесного тела и придает устойчивость горам, возвышенностям и искусственным сооружениям; он подымает приливы в море, и вновь вызывает отливы, и удерживает их в их границах; он отсасывает излишнюю влагу у земли при помощи рек; влияя на воздух, он подымает испарения и снова опускает их на землю в виде дождей; он сообщает нашей атмосфере единообразное давление, вообще необходимое нашим телам, а в особенности для вдоха при дыхании; и снабжает нас всеобщим движением, обладая способностью применяться в бесчисленных машинах. Насколько несравнимо более прекрасно это построение, чем если бы мы предположили наличие у божества столь многочисленных отдельных волевых актов, каждый из которых производил бы одно частное следствие и предотвращал бы некоторые непредумышленные бедствия, которые случайно иногда вытекают из общего закона! Мы можем опрометчиво вообразить, что этот последний способ действия мог бы быть более полезным для нас и не приводил бы к распылению сил всемогущего. Но тогда бы пропала великая красота, и не было бы никакого удовольствия в созерцании той картины, которая ныне столь великолепна. Скорее можно было бы предпочесть пойти на риск ее случайных зол, чем расстаться с этой гармоничной формой, которая является неиссякаемым источником восторга для поколений зрителей в течение всех веков.