Человек - существо, состоящее из духа и тела. Благодаря способностям духа он разумное и нравственное создание и составляет часть духовной системы. Благодаря своему телу он составляет часть материальной системы. Благодаря своему духу он способен размышлять, судить, воспринимать, думать и т. п. Следовательно, дух должен быть простой несмешанной субстанцией. Тело противоположно ему: это субстанция, которую мы можем соединять, разлагать, разделять, раскалывать и т. д. Но с духом так обращаться нельзя. Он не имеет протяженности, ширины или длины. И из всего того, что мы знаем о духе и теле, можно заключить, что нет двух более непохожих друг на друга вещей. Но какими бы непохожими они ни были, мы знаем, что они объединены, хотя каким образом - для нас абсолютно необъяснимо. Однако их союз распадается в момент смерти. Тело возвращается к первоначальным элементам, из которых оно состоит, и подвергается всем изменениям, нам известным. Мы также в полном неведении относительно того, когда они впервые соединяются - в момент зачатия или рождения. В отношении этого велось много споров; но дело мудрого человека - пренебрегать теми вопросами, в разрешении которых он вообще не может добиться какой-либо определенности. Если так, то поскольку в данном случае ни у той, ни у другой стороны нет доказательств, давайте займемся только рассмотрением последствий этой связи, а они могут быть разделены на следующие три группы: во-первых, воздействие на дух и тело их союза; во-вторых, признаки состояния духа на основании некоторого состояния тела и состояния тела на основании некоторого состояния духа; в-третьих, [надо] показать аналогию между телом и духом и ее влияние на язык.

Следовательно, нам нужно рассмотреть, какое влияние оказывает на дух и тело их союз, и я выделю в этом вопросе четыре аспекта: во-первых, что мы воспринимаем внешние предметы своими органами чувств; во-вторых, что мы испытываем приятные и неприятные ощущения, возникающие в зависимости от состояния тела; в-третьих, что наши умственные способности во многом зависят от состояния тела; в-четвертых, что наши волевые (active) способности во многом зависят от состояния тела.

Но тогда, во-первых, восприятие зависит от наших органов чувств. Мы уже раньше рассматривали восприятие, так что нет нужды много говорить о нем. Замечу только, что мы мало о нем знаем. Нам абсолютно неизвестно, каким образом мы воспринимаем. Однако, хотя это выше нашего понимания, нам следует удовлетвориться тем, что нам уже известно. Мы знаем достаточно, чтобы жить. Все наши восприятия внешних предметов получаются через органы чувств. Однако мы абсолютно незнакомы с природой этого впечатления, производимого предметами на наши органы чувств. Мы не знаем, является ли оно ударом, волнообразным движением, колебанием нервов и т.д. Мы можем быть уверены только в одном - что ни один из атрибутов материи не может вообще вызвать восприятие. Как говорит г-н Юм, для причины необходимо только одно - чтобы у нее было следствие. Если следовать этой логике, то день должен быть причиной ночи, здоровье - болезни, богатство - бедности и т. д. Хотя мы мало знаем о причине и следствии, все же нам известны некоторые принципы здравого смысла, относящиеся к ним. Каждая причина должна быть адекватна своему следствию, а в следствии не может быть такого качества, которое не содержалось бы в причине. Можно ли тогда сказать, что простая материя или движение могут быть достаточны для создания чувства (sense) и всего разнообразия способностей человека? Действующая причина (efficient cause) должна обладать способностью к действию. Из всего, что мы знаем о материи, следует, что она инертна. Поэтому невероятно, чтобы она могла быть причиной восприятия. Очевидно, мы не могли бы воспринимать, если бы у нас не было способности к восприятию. Теперь очевидно, что тело вообще не могло дать нам эту способность, поскольку оно само ею не обладает. Следовательно, мы должны выводить ее от бога.

И тогда выдвигается возражение: почему бы мы не могли воспринимать без вмешательства тела? Мы можем ответить, что все наши способности ограничены волею бога. Они хорошо соответствуют нашему положению в мироздании. Другие существа высшего порядка, возможно, воспринимают без помощи тела; но воля божества такова, что в отношении нас дело обстоит по-другому. И, возможно, в каком-либо будущем состоянии мы сможем обладать большими силами и способностями. Так, бабочка сначала существует в виде куколки; ее способности соответствуют этому состоянию. Затем, когда она превращается в гусеницу, ее способности увеличиваются; а когда она становится бабочкой, ее способности еще более возрастают. Мы воспринимаем то же самое в отношении человека. В чреве матери он находится почти в состоянии нечувствительности. В детстве способности увеличиваются, хотя дух, как и тело, все еще очень слаб. В конце концов мы приходим к зрелости, когда и наш дух и наше тело достигают совершенства. Но тогда, возможно, наше нынешнее состояние настолько же ниже того, которое наступит в будущем, насколько детство уступает зрелости. Поэтому мы должны удовлетворяться той частью разума, которую выделил нам всемогущий. Тем не менее мы находим философов, стремящихся [полностью] объяснить наш способ восприятия. Но нельзя обнаружить мудрость там, где у нас нет фактов или доказательств в подтверждение наших рассуждений. Философам лучше бы оставить в покое дело объяснения этих вещей; ибо мы не в состоянии привести причину того, почему лучи, падающие на ладонь, не могут породить зрения, как это происходит, когда они попадают в глаза.