На основе опыта вполне ясно, что бог создал механизмы с тем, чтобы они подверглись потом разрушению. Мы - создания его мудрости, и мы погибаем; почему же мир ждет не тот же удел? Лейбниц хочет, чтобы мир этот был совершенным, но, если бог ограничил его длительность определенным временем, его совершенство в этом случае заключается в том, чтобы бытие его продолжалось лишь вплоть до назначенного мгновения распада.

Что до естественной религии, то ни один человек не был большим ее сторонником, нежели Ньютон, - разве лишь таким человеком является сам Лейбниц, его соперник в науке и добродетели. Я понимаю под естественной религией принципы морали, общие для всего человечества. Ньютон действительно не допускал у нас никаких врожденных знаний, идей, чувств или принципов. Вместе с Локком он был убежден в том, что все идеи мы получаем посредством чувств, по мере того как [органы] чувств развиваются; но он верил: так как бог дал одинаковые органы чувств всем людям из этого вытекает одинаковость их потребностей и ощущений, а это приводит к одинаковости грубых понятий, повсюду являющихся базисом общества. Непреложным фактом является то, что бог дал пчелам и муравьям нечто, помогающее им жить в сообществе, чего он не дал ни волкам, ни соколам; достоверно также, что людям, поскольку они живут в обществе, присуща некая тайная связь, с помощью которой бог пожелал привязать их друг к другу. Но если в определенном возрасте идеи, полученные с помощью одинаковых органов чувств людьми, организованными сходным образом, не сообщают им постепенно одни и те же принципы, необходимые всякому обществу, то можно с уверенностью сказать, что такие общества потерпят крах. Вот почему от Сиама до Мексики в почете правда, признательность, дружба и т. д.

Я всегда удивлялся тому, что мудрый Локк в начале своего "Трактата о человеческом разуме", столь верно опровергая врожденные идеи, утверждал при этом, будто не существует никакого понятия добра и зла, общего для всех людей. Я полагаю, что в данном случае он впал в заблуждение. Он основывается на сообщениях путешественников, рассказывающих, будто в некоторых странах существует обычай пожирать детей, а также матерей, когда они уже не могут рожать; что в других землях почитают как святых некоторых фанатиков, пользующихся вместо женщин ослицами; однако не должен ли был человек, столь мудрый, как Локк, заподозрить этих путешественников во лжи? Ничто так не распространено среди них, как неверные наблюдения и неверные сообщения об увиденном, а также привычка принимать злоупотребление законом за сам закон, особенно когда речь идет о нации, чей язык им неведом; наконец, здесь действует привычка судить о нравах целого народа по единичному факту, вдобавок произошедшему при непонятных обстоятельствах.