"Итак, чем же нужно называть вечность? Не называть ли ее в самом деле умной сущностью, подобно тому, как если бы время называть всеобщим небом и миром, так как некоторые, по преданию, имели также и такое воззрение на время (Ср. Arist. Рhys. IV 10, 218 b I)? И в самом деле, если мы представляем себе и мыслим, что вечность есть нечто достойнейшее, равно как и умная природа - достойнейшее, так что нельзя сказать, что более из них достойно, а о том, что выше этого, даже не может быть такой предикации, то можно таким образом то и другое свести к одному и тому же, так как, кроме этого, и умный мир, и вечность обнимают оба опять-таки одно и то же. Но как только мы скажем, что [тут] одна покоится в другом, и как только припишем им [этим самым] предникат вечности (ибо, как говорит [Платон], природа первообраза вечна), то тем самым опять-таки утвердим, что вечность есть нечто иное [в отношении к умной сущности как к таковой], и скажем, что она или находится вокруг нее, или в ней, или при ней. Достоинство [того и другого] еще не доказывает их тождества. Ведь, может быть, достоинство возникает у одного ОТ другого. Одно обнимает [сущие вещи] как бы в их частях; [другое же], вечность, обнимает одновременно целое - не как часть, но - так, что все соответствующее впервые благодаря ей становится вечным. Но не следует ли утверждать, что вечность состоит в умном мире из ПОКОЯ, как и здесь [в чувственном мире], время полагают в движении (Ср. Plat. Soph. 250a)? Но тогда справедливо можно было бы спросить, тождественна ли вечность просто с покоем или не просто, но с таким покоем, который свойствен [умной] сущности? В самом деле, если [вечность] тождественна с покоем [просто], то, прежде всего, мы не сможем говорить ни о каком вечном покое, равно как и ни о вечной какой вечности, так как вечно то, что участвует в вечности. Во-вторых же, как могло бы существовать вечное движение, раз оно в силу этого было бы также и устойчивым? В-третьих, как может понятие покоя содержать в себе момент "всегда", если иметь в виду не "всегда" во времени, но так, как мы [его] мыслим, когда говорим о вечном? Если же, напротив того, вечность тождественна с покоем [умной] сущности, то мы должны опять-таки исключить из вечности прочие роды. Затем, вечность надо мыслить не только в покое, но и в едином, [а единое, как мы знаем, выше и покоя и прочих родов сущего], и, далее, как не имеющее перерывов, - чтобы она не была тождественной с временем. Покой же не содержит в себе ни понятия "единого", ни "непрерывного", поскольку он - [именно] покой. Наконец, относительно вечности предицируем мы пребывание в едином. Стало быть, она [лишь} участвует в покое, но не есть покой сам по себе".