И все это суть следы, в которых мы можем отображение созерцать нашего Бога. Ведь схватываемый вид — это подобие, порожденное в среде и затем напечатленное в самом органе; и посредством этого впечатления он ведет к своему началу и источнику, т.е. к познаваемому объекту. Это ясный знак того, как Вечный Свет порождает из Себя со-равное, единосущное (consubstantiale) и совечное Подобие или Сияние; и что Тот, Кто есть "образ Бога невидимого" (Кол. 1, 15) "и сияние славы и образ ипостаси Его (figura substantiae eius) (Евр. 1, 3), Кто, первый рожденный, изначально является вездесущим, — так же, как объект во всей среде порождает свое подобие, — Он благодатью единения соединяется с индивидуальной разумной природой, — что подобно тому как вид с телесным органом, чтобы через это соединение вновь привести нас к Отцу, как к Первоисточнику и исходному Объекту. И если природа всего познаваемого в том, чтобы порождать свой собственный вид, то это ясно показывает, что в познаваемых вещах как в зеркалах можно видеть вечное рождение Слова, Образа и Сына, вечно рождаемого (emanans) Богом Отцом.

Также и вид, доставляющий наслаждение, будучи красив, приятен и благотворен, служит знаком, что высшая красота, приятность и благотворность наличествуют в том высшем Перво-виде (Перво-образе), которому в высшей степени присущи соразмерность и равенство с порождающим; которому присуща способность (virtus) входить [в ум] не с помощью представлений [доставляемых воображением], а как [непосредственно] постигаемая истина; которому присуще воздействие, спасающее и достаточное, чтобы удовлетворить всякую нужду и устранить всякий недостаток познающего. Итак, если удовольствие состоит в соединении взаимососогласующегося, и если одному лишь Божественному Подобию приличествует определение как высочайше прекрасного, приятного и благотворного; и если Божественное Подобие вступает в единение в истине, и в сокровенной сердечности, и в преизобилии, переполняющем все; то совершенно очевидно, что только Бог — источник наслаждения, и что только в Нем истинное наслаждение, и что Его побуждают нас искать все прочие наслаждения.

Суждение же ведет нас более совершенным путем и более непосредственно к достовернейшему усмотрению Вечной Истины. Ведь если суждение основывается на том, что абстрагировано от места, времени и изменения, а потому и от протяжения, последовательности и превращения, то оно основывается на неизменном, [пространственно], неохватном и бесконечном [во времени]. Но только вечное совершенно неизменно, вне-пространственно и вне-временно, а все вечное либо есть Бог, либо есть в Боге. Обо всем, о чем мы судим совершенно достоверно, мы судим на этом именно основании, а потому очевидно, что это и есть основание всех вещей и непогрешимое правило и свет истины, в котором все высвечивается неложно и непреложно, так что невозможно сомнение, опровержение или подтверждение, неизменно, вне определения пространством или временем, неделимо и умопостигаемо. Но именно законы, на основании которых мы судим с определенностью обо всех чувственных вещах, попадающих в наше поле зрения, непогрешимы и несомненны для разума познающего [человека]; неизгладимы в памяти припоминающего [человека], так как всегда присутствуют в ней; не подлежат ни опровержению, ни доказательству в разуме [человека], выносящего суждение. Ибо, как говорит Августин, "никто не судит о них, но посредством них". Поэтому они с необходимостью неизменны и нетленны, будучи необходимыми, не скованы пространством, будучи неохватными, лишены временных определений как вечные, а потому неделимы, как умопостигаемые и бестелесные, не созданы, но являются несотворенными, вечно существующими в Вечном Искусстве, от которого, действием которого и сообразно которому все прекрасно устроенное получает форму. Поэтому судить с определенностью об этих законах можно лишь в свете Вечного Искусства, которое есть Форма, не только производящая все, но и сохраняющая и вносящая различие, ибо она есть то сущее, что сообщает и соблюдает форму всякой вещи, всему предписывает правила, и посредством чего наш ум судит обо всем, что входит в него через чувства.