Главная особенность субстанции, надо полагать, в том, что, будучи одной и той же по числу, она способна принимать противоположности; поэтому Аристотель сказал, что это - [ее] свойство в собственном смысле, оно соответствует не только всем субстанциям, но каждой в отдельности. Эта сентенция основывается на том, что любая субстанция способна принимать на себя [что-либо] из акциденций, как их содержание: ведь он допустил способность субстанций "принимать на себя" только в отношении к содержанию, а не к формированию; то же подобало бы и многому другому: ведь "белизна" образуется через [сопоставление] света и тьмы, которые воспринимаются как противоположности. А то, что противоположности Аристотель полагал в качестве привходящих признаков, [акциденций], то это я полагаю следствием того, что под принятием всех упомянутых [признаков] может пониматься принятие [любых] иных: ведь то, что является противоположностями, максимально противоположно.