То, что данное возражение далее утверждает, будто нет никакого основания, чтобы протяженный дух был более способен к восприятию, нежели протяженная материя, является, по моему суждению, неграмотно и неумело составленной уловкой. Ведь мы предприняли весь этот труд доказательства протяжения духа не для того, чтобы мы могли отсюда извлечь какую-либо причину или основание для его способности восприятия, но для того, чтобы он мог рассматриваться как некоторое действительно сущее и как истинная субстанция, а не как бесполезная выдумка, каковой является все, что не имеет величины и в некотором роде не является протяженным.

Те же, кто тщится и старается отстоять свое мнение, будто дух нигде не находится или же что он находится целиком в каждой части того ubi, которое занимает, очевидно, заняты тем, чтобы со всей правильностью, ясностью и отчетливостью получить из своих гипотез основание признаваемой в духах способности восприятия, прямо и последовательно выводя из того, что нечто нигде не находится или же пребывает целиком в каждой занимаемой ею части ubi, что оно необходимо наделено способностью восприятия и мышления, причем так, чтобы основание связи свойств с субъектом могло быть ясно понимаемо.

Несмотря на их старания, они, я уверен, никогда не сумеют исполнить желаемого, поскольку восприятие и мышление суть непосредственные атрибуты субстанции, и, следуя правилу экономии или осмотрительности, нельзя ни потреблять, ни дать никакого физического основания для объяснения того, почему атрибуты находятся в том субъекте, в котором они обнаруживаемы.

Из родовой природы каких бы то ни было видов не может быть извлечено никакого основания для присущего или существенного их различия, являющегося непосредственным.

Таким образом, мы должны заключить, что подобно тому, как субстанция непосредственно разделяется на материальную и нематериальную, или на тело и дух, причем этому делению не может быть придано никакого основания, по которому субстанция в духе, поскольку она субстанция, будет скорее духом, чем телом, так же как субстанция в теле скорее будет телом, чем духом, поскольку существенные эти различия непосредственно находятся в субъекте, в котором они обнаруживаемы, - так же точно обстоит дело с разделением духа на чисто пластический и воспринимающий (предполагая, что существуют духи, являющиеся чисто пластическими), а воспринимающего духа - на чисто чувственный и разумный. Ибо не может быть найдено никакого основания, чтобы дух как чисто пластический был таковым скорее, нежели воспринимающим, как нет основания воспринимающему духу быть скорее воспринимающим или чисто пластическим и, наконец, воспринимающему разумному духу - быть скорее разумным, чем чисто чувственным, а чисто чувственному духу - быть таковым скорее, чем разумным. Но все эти существенные различия непосредственно содержатся в субъектах, в которых они обнаруживаемы, так что нельзя ни спрашивать о каком-либо физическом или внутреннем основании, ни придавать его для объяснения того, почему эти различия находятся в таковых субъектах, как это мною уже было отмечено выше со ссылкой на указанное "Руководство по этике".

Несмотря на то что холенмерианцы и нуллибисты не могут привести основания для объяснения того, почему наделенное способностью восприятия должно быть либо целиком в каждой части, либо нигде, а не быть в некотором роде протяженным или где-либо находиться, все же существуют достаточно очевидные основания, по которым протяженный дух скорее будет наделен способностью восприятия, нежели протяженная материя.

Между тем, хотя мы не можем указать основания, по которому та или иная субстанция, будучи субстанцией, скорее будет духом, чем телом, или почему тот или иной дух будет воспринимающим скорее, чем чисто пластическим, тем не менее подобно тому, как достаточно очевидно основание, почему материя или тело являются субстанцией скорее, нежели акциденцией, так же точно достаточно очевидно, почему то, что является воспринимающим, или пластическим, будет скорее духом, чем материей или телом. Этим, однако, ни холенмерианцы, ни нуллибисты похвалиться не могут, поскольку, как это следует из вышесказанного, они не могут предложить никакого основания, почему то, что наделено способностью восприятия, должно находиться скорее нигде, чем где-либо или же целиком в каждой части занимаемого им иbi, а не наоборот.