ФОРМА И МАТЕРИЯ [греч. εἶδος
(ἰδέα, μορφή) καὶ
ὕλη, лат. пер. forma et materia], в философии
Аристотеля две из четырех «причин», или «принципов» («начал» – см.
Архе), бытия. Противопоставление формы и материи терминологически создано Аристотелем, но концептуально было подготовлено Платоном (ср. «кормилицу» и «первообраз» «Тимея», «предел и беспредельное» «Филеба», «одно и неопределенную двоицу» «Неписаных учений») и еще раньше пифагорейцами (Филолай). Греческий термин эйдос, обычно переводимый в аристотелевских текстах как «форма», у Платона обозначает (наряду с ἰδέα) трансцендентные «идеи»; термин ὕλη (собственно «древесина»)
– техноморфная метафора (лат. слово materia, посредством которого Лукреций калькировал греч. ὕλη, также означало «строевой лес»). Другие синонимы формы-эйдоса (помимо ἰδέα, μορφή) у Аристотеля:
логос, οὐσία – «сущность, субстанция» и труднопереводимый термин τὸ τί
ἦν εἶναι – «что-значит-быть-тем-то-и-тем-то» или «то-что-делает-вещь-темчто-она-есть» (схоластич. quidditas – «чтойность»), изредка также φύσις («природа», «самобытность»); однако тот же термин может означать и «материальную субстанцию»).
Теория формы и материи впервые была разработана Аристотелем в 1-й кн. «Физики» в связи с анализом «становления» (γένεσις) в виде учения о «трех принципах»: материальный субстрат (ὕλη, ὑποκείμενον), форма (εἶδος, позитивная противоположность), лишенность формы (στέρησις, негативная противоположность). Становление протекает не от абсолютного не-бытия к бытию, но от акциадентального не-бытия-чем («Сократ необразован») к положительному обладанию (ἕξις) эйдосом («Сократ образован»), причем субстрат изменения («Сократ») не возникает и не уничтожается. Учение Аристотеля о форме и материи, так же как и учение о «принципах» вообще, имело эвристический характер: расчленить и высветить в размытом хаосе «слитых» впечатлений объективную («по природе») структуру вещи, делающую ее познаваемой. Форма и материя – имманентные структурные
элементы (στοιχεῖα) вещи, которые «неотделимы» от нее и не обладают самостоятельной реальностью в качестве данного нечто (τόδε τι); таковой обладает только результат их синтеза – «целостность» (τὸ σύνολον – термин Аристотеля для «конкретного»). При этом форма и материя соотносительны акту и потенции: материя есть потенция формы, а форма – актуализация материи (см.
энтелехия). Нераздельность формы и материи (принцип, называемый гилеморфизмом) нарушается только дважды, и оба раза в пользу «формы»: в космологии – признанием трансцендентного ума-
нуса –
пер- водвигателя, в антропологии – признанием «отделимости» и бессмертия высшей духовной способности – «активного ума» (De an. III 5). Форма и материя у Аристотеля могут выступать как функциональные понятия: нечто может быть «формой» материи
х, но «материей» формы
y. Так, в теории элементов «каждое вышележащее тело относится к находящемуся под ним как форма к материи» (De Caelo 310b14), и, напр., вода выступает как «форма» по отношению к земле, но как «материя» по отношению к воздуху. Аристотель различает градации материи: последовательно повторяя гилеморфический анализ, можно дойти до чистой, или первой, материи (πρώτη
ὕλη, materia prima – Met. 1049a25), о которой невозможно сказать, «из чего» она состоит, и которая противополагается наиболее близкой к энтелехиальному состоянию «последней материи» (ἐσχάτη ὕλη). Напр., «дом» предполагает следующие ступени материи: кирпичи («последняя материя»), глина, земля, первая материя (материя четырех элементов). Однако словоупотребление Аристотеля непоследовательно, и «первой материей» он иногда называет также ближайшую материю (Met. 1044a23; 1014b32; Phys. 193a29).
Лит.:
King H. R. Aristotle without Prima Materia, –
JHI 17, 3, 1956, p. 370–89;
Solmsen F. Aristotle and prime matter: a replay to Hugh R. King, – Ibid. 19, 2, 1958, p. 243–252;
Tugenhat E. ΤΙ ΚΑΤΑ ΤΙΝΟΣ. Eine Untersuchung zu Struktur und Ursprung Aristotelischer Grundbegriffe. Freib.; Münch., 1958;
Happ H. Hyle. Studien zum aristotelischen Materie- Begriff. B.; N. Y., 1971.
А. В. ЛЕБЕДЕВ
