АДРАСТ АФРОДИСИЙСКИЙ (῎Αδραστος ὁ ’Αφροδισιεύς) (2 в. н.э.), представитель позднего периода Перипатетической школы. Порфирий в «Жизни Плотина» упоминает Адраста в числе комментаторов, которых читал в Риме со своими учениками Плотин (V. Plot. 14, 13). Симпликий на закате античной традиции подтверждает статус А. как видного комментатора (In Cat. 16, 1–2, ср.: In Phys. 122, 34).

О жизни одного из самых авторитетных перипатетиков 2 в. достовер­ных сведений не сохранилось, сочинения утрачены. Предположительно, А. был родом из г. Афродисия в Карии (Мал. Азия), где родился также Александр Афродисийский. О возможном отождествлении А.-перипатетика с Адрастом Грипом (῎Αδραστος Γρυπός), упомянутым в надписи, обнару­женной при раскопках Афродисии (датируется периодом 103–116) см.: MORAUX II, S. 295–296. Время жизни традиционно определяется на основа­нии упоминаний об А. у Галена и Теона Смирнского. В соч. «О моих кни­гах» Гален говорит об А. и Аспасии как известных комментаторах в ту пору, когда он начинал учиться философии (Lib. propr. XIX, 42, 20–21 Kühn), Теон делает обширные выписки из комментария А. к «Тимею» (Expos. 50, 22– 51). Имеются свидетельства в общей сложности о шести произведениях А., комментариях и трактатах.

Комментарий к «Тимею» Платона упоминают и цитируют помимо Теона Порфирий (Porph. In Harm. 7. 24–8. 5; 96. 1–6), Калкидий (Calc. In Tim. 44– 46, 59–91), Прокл (Procl. In Tim. II, 169, 29; 170, 5–21; 170, 26–171, 4; 187, 17–26). Возможно, А. комментировал не весь текст платоновского диалога, а трудные математические места. Насколько позволяют судить сохранив­шиеся фрагменты, целью А. было разъяснить прежде всего сложные астро­номические пассажи (расположение небесных сфер, движение планет), опи­раясь на геоцентрическую теорию Гиппарха. А. пишет об Аристотеле так, словно тот был знаком с теорией эпициклов и прочими идеями Гиппарха. В остальном представление А. о космосе совпадает с аристотелевским: пла­неты и звезды суть божественные существа, расположенные на равномерно вращающихся сферах, которые состоят из эфира; все множество неподвиж­ных звезд несет на себе одна общая сфера, а каждую из планет – несколь­ко сфер; наблюдаемая беспорядочность и неравномерность движения пла­нет объясняются наложением друг на друга различных круговых движений; сложность небесных круговращений приводит к тому, что в мире имеют место возникновение и уничтожение; непосредственно под эфиром распо­лагаются четыре элемента, способные взаимопревращаться; эфир не испы­тывает перемен и изъят из круга превращений.

О комментарии к «Категориям» Аристотеля говорит Гален (De libr. pr., t. 19, 42, 12–21 K.), однако не упоминает Симпликий. Свидетельством о су­ществовании комментария А. к «Физике» Аристотеля является фрагмент из комментария Симпликия (In Phys. 122, 33–125, 9), в котором мнение А. дано в передаче Порфирия.

Афиней в «Пирующих софистах» (Athen. XV, 673 e–f) упоминает об ис­торико-литературном исследовании (καθ̕ ἱστορίαν καὶ λέξιν), посвященном сочинению Теофраста «О нравах» в 5 кн., а «шестая книга была посвящена Никомаховой этике». Это произведение из пяти книг с продолжением в виде шестой обычно считают произведением А., но его авторство установлено в результате исправления рукописного ῎Αδραντος, «Адрант», на ῎Αδραστος, «Адраст».) Возможно, исследование А. по этике Аристотеля было частично инкорпорировано в анонимный комментарий к «Никомаховой этике» (текст см.: CAG XX, 123–255 Heylbut), об этой гипотезе: Kenny A. The Aristotelian Ethics, p. 37; MORAUX II, S. 323–330).

Кроме того, А. был известен как автор трактата «О порядке сочине­ний Аристотеля» (Περὶ τῆς τάξεως τῆς τῶν ’Αριστοτέλους συγγραμμάτων) (Simpl. In Cat. 18, 16–17; In Phys. 4, 12; также имеется вариант «О поряд­ке философии Аристотеля»: In Cat. 16, 2). Согласно А., после «Категорий» должны следовать не «Аналитики», а «Топика», ибо следует идти от об­щепринятых суждений к научным, от вероятных к совершенно истинным. Известно, что А. использовал другое название для трактата «Категории» – «Прототопика» (Πρὸ τῶν τοπικῶν, In Cat. 16, 14), с чем Симпликий был не согласен. Возможно, желание переименовать трактат было вызвано на­личием в корпусе аристотелевских сочинений еще одной книги о катего­риях (ἄλλο τῶν κατηγοριῶν βιβλίον), вероятно, позднейшего учебника, – по словам Адраста, книга отличалась кратким и сжатым стилем (In Cat. 18, 17–18). Неизвестно, считал ли сам Адраст это произведение аутентичным, но ясно, что не этими «Категориями» начинался «Органон». К Адрасту восходят свидетельст­ва о том, что трактат «Физика» имел несколько вариантов названий: «О на­чалах» (Περὶ ἀρχῶν), или «Лекции по физике» (Φυσικὴ ἀκρόασις) – или пер­вые пять книг называли «О началах», а остальные три – «О движении» (In Phys. 4, 11–15). Последний вариант принимал сам Адраст.

Текст

• Anonymi in Aristotelis Ethica Nicomachea commentarii, – Eustratii et Michaelis et anonyma in ethica Nicomachea commentaria. Ed. G. Heylbut. B., 1892, p. 122–255, 407– 460 (= CAG XX).

Литература

• Hiller E. De Adrasti Peripatetici in Platonis Timaeum Commentaria, – RhM 26, 1871, S. 582–589;
• Kenny A. The Aristotelian Ethics. Oxf., 1978.
• MORAUX, Aristotelismus II, 1984, S. 294–332;
• Mercken H.P.F. The Greek Commentators on Aristotle’s Ethics, – Sorabji R. (ed.). Aristotle Transformed: the Ancient Commentators and their Influence. L., 1990, p. 199–231.

М. А. СОЛОПОВА