ЭВТЮМИЯ (греч. εὐθυμία, от εὖ – благо, θυμός – дух): «хорошее располо­жение духа», «благодушие» – один из терминов, изобретенных Демокритом для обозначения счастья: «счастье же он называет и эвтюмией, и благосос­тоянием (εὐεστώ), и гармонией, и размеренностью, и невозмутимостью» (фр. 742 Лурье). Учение Демокрита об эвтюмии рассматривалось элли­нистическими доксографами в рамках топоса о «конечной цели» (τέλος): «Демокрит учит, что конечной целью является эвтюмия» (фр. 735, ср. 734 и 738 Лурье), что позволяет считать эвтюмию центральным поняти­ем демокритовской этики; известно, что Демокрит написал специальное сочинение «Об эвтюмии». Значение термина связано прежде всего с по­нятием меры, самоограничения по отношению к телесным удовольстви­ям: «Эвтюмия возникает благодаря умеренности в удовольствиях и раз­меренной жизни» (фр. 657, 739), не следует завидовать чужому богатству или славе, а нужно уметь радоваться тому, что имеешь. Правильный образ жизни, который ведет ὁ εὔθυμος (тот, кто благодушен = мудрец), состоит также в законном и справедливом поведении, отчего и возникает в душе ровное и радостное настроение, душевное здоровье (фр. 740). Отчетливый мотив радости, передаваемый термином «эвтюмия», не означает отождест­вления эвтюмии и удовольствия (ἡδονή): «Эвтюмия не тождественна удо­вольствию, как ошибочно полагают некоторые; она есть такое состояние, при котором душа спокойна и неколебима, не терзается никакими страха­ми, суевериями или прочими переживаниями» (фр. 735). Учение об эвтю­мии находится в связи с критикой Демокритом традиционной религии и ве­рований в судьбу (тюхе). Веру в богов и судьбу он связывал с суевериями и страхом смерти (фр. 581, 583, 789, 798). Неологизмы Демокрита εὐθυμία и εὐεστώ подчеркивали его отказ от традиционного понимания счастья как дарованного богами (эвдемония, εὐδαιμονία) либо удачным случаем (эвтю­хия, εὐτυχία): в результате сам принцип счастья приобретал не внешнюю, а внутреннюю обусловленность. Этика Демокрита – продолжение его ато­мистической физики; как физический атом есть полное и самодостаточ­ное бытие, так и человек есть самодостаточное бытие, тем более счастли­вое, чем более замкнутое на себе самом. Неразумные же люди стремятся к внешнему либо страшатся внешнего, зависимы от него и просто не спо­собны наслаждаться жизнью, их учит не слово, а несчастье (фр. 799, 800). Отграничение от внешнего выражается также и в зафиксированной у мно­жества доксографов мысли о том, что для достижения эвтюмии не следует быть «слишком деятельным ни в частных, ни в общественных делах» (фр. 737). Заложенные Демокритом основы индивидуалистической этики были развиты софистами, гедонистические мотивы – в эпикуреизме.

У Ксенофонта эвтюмия и однокоренные слова часто используются в смысле бодрого настроения (главным образом воинов – см. «Воспитание Кира» и «Анабасис»); интересно использование наречия εὐθύμως примени­тельно к Сократу, который встретил смерть так же, как и прожил жизнь – «благодушно и спокойно» («Воспоминания о Сократе» IV, 8, 2). В «Законах» Платон использует прилагательное εὔθυμον по отношению к душе ребенка («воспитанника»), которую следует по возможности оградить от всякого рода страхов и огорчений, но ни в коем случае не приучать к наслаждени­ям, – влияние Демокрита здесь вполне допустимо.

Учение Демокрита об эвтюмии повлияло на формулировку эпикурей­ского учения о наслаждении-ἡδονή, но сам термин не был усвоен. В сочи­нении Псевдо-Андроника Родосского «О страстях» (VI 3, 4) (написано под сильным влиянием стоических идей, особ. Хрисиппа) эвтюмия отнесена к одному из трех видов «радости» и определена как «радость в развлече­нии» (χαρὰ ἐπὶ διαγωγῇ) или при всяческом отдыхе (ἀνεπιζητησίᾳ παντός). В позднейший период, с одной стороны, отождествление эвтюмии и гедо­не постепенно стало нормативным, как и нормативным стало восприятие эпикуровского учения о наслаждении как учения о беззаботной и приятной жизни. Врач и философ Гален прописывает эвтюмию как средство для укре­пления здоровья: «сон, покой, постельный режим и душевное спокойствие­эвтюмию» (De compt. med., p. 504, 7). В «Застольных беседах» Плутарха Херонейского упоминается гомеровская Елена, которая добавляла в вино зелья, «чтобы сообщить пирующим эвтюмию и дружелюбное настрое­ние» (614В9). С другой стороны, эвтюмия оказалась востребована в эти­ке стоиков и испытавших влияние стоицизма платоников – ср. сочинения Плутарха «Об эвтюмии» (лат. De tranquillitate animi) и стоика Сенеки De tranquillitate animi, в рус. пер. «О спокойствии духа» (перевод греч. εὐθυμία как лат. tranquillitas предложил Цицерон, см. De fi n. V 8, 23). Эвтюмия была сближена с понятием апатии (бесстрастие, умение властвовать над стра­стями), атараксии, – в целом адаптирована под ту или иную систему цен­ностей, в рамках которой следовало определить, что такое благо для души (эвтюмия). Напр., Плутарх не считал возможным принять демокритовскую идею о том, что для достижения эвтюмии следует удалиться от обществен­ных дел, поэтому критиковал Демокрита за неверное понимание того, что есть истинная эвтюмия, обязательно предполагающая, по Плутарху, доб­родетель человеческую и гражданскую, т. е. практическую деятельность в ее полноте.

В христианском богословии, сохранилась семантическая двойственность эвтюмии. С одной стороны, для ряда авторов эвтюмия была концентрирован­ным выражением языческого образа жизни (в русле ставшей традиционной эпикурейской семантики термина и традиционной же критики эпикурейства уже в античном платонизме и стоицизме). В частности, у Иоанна Златоуста мы встречаем контексты, в которых эвтюмия и удовольствие отождествля­ются и используются как символы плотской языческой жизни («К Феодору падшему», 17, 81 Dumortier; «О Лазаре» 1048, 46 Migne). С другой стороны, удовольствие и эвтюмия отождествлялись в противоположном контексте ду­ховной христианской жизни: «Боящийся Бога как должно и надеющийся на него приобрел себе самый корень радости (τῆς ἡδονῆς) и владеет вполне источником благодушия (τῆς εὐθυμίας) («Беседы о статуях к антиохийскому народу», 183, 9 Migne), «если желаешь радости (εὐθυμία)... устремись к фило­софствованию о Боге и держись добродетели» (186, 21–27); ср. «О Лазаре», 1021, 54: верующий человек уже в настоящей жизни получает немалые блага от философствования по Христу, что доставляет ему «величайшее благоду­шие и постоянную радость (χαρά)». Термин χαρά по сравнению с эвтюмией более востребован в христианской литературе, поскольку часто встречается в текстах Нового Завета.

Литература:

• Hirzel R. Demokrits Schrift περὶ εὐθυμίης, – Hermes 14, 1879, S. 354–407;
• Linke K. Zu Demokrits περὶ εὐθυμίης, – Philol. 68, 1909.
• Laurenti R. L’ΕΥΘΥΜΙΑ di Democrito in Seneca, – SicGymn n. ser. 33, 1980, S. 533–552;
• Лурье С.Я. Демокрит. Тексты. Перевод. Исследования. Л., 1970;

М. А. СОЛОПОВА