|
|
|
«ТЕЭТЕТ» (Θεαίτητος ἢ περὶ ἐπιστήμης, подзаголовок «О знании»), диалог Платона зрелого периода. Написан, видимо, позже «Парменида», но раньше «Софиста». Назван по имени члена платоновской Академии, скончавшегося в 369 до н.э. от ран, полученных в Коринфской войне. Диалог имеет вступление, в котором мегарский философ Евклид, под впечатлением от встречи с умирающим Теэтетом, рассказывает о беседе, которая некогда произошла между юным Теэтетом и Сократом. Вступление показывает, что диалог специально ориентирован на Мегарскую школу, сведения об учении которой, однако, довольно скудны, что затрудняет понимание платоновского замысла.
Собеседником Сократа выступает юный Теэтет, представленный как ученик математика Феодора из Кирены, также участника диалога. Согласно платоновской точке зрения, математика не является знанием в высшем смысле слова, а лишь предуготовляет ум к занятию высшей мыслительной деятельностью – диалектикой («Государство» 533d–534e, 536d). На примере беседы с Теэтетом Платон показывает, как подготовленный математикой юноша с помощью мудрого наставника переходит с низшей эпистемологической ступени на высшую, становясь из математика философом. Такой переход подразумевает осознание 1) объекта философской деятельности, 2) ее целей и 3) границ. Поэтому первая часть диалога посвящена наведениюна понятие сущности как объекта познания (142а–186с), центральная часть содержит разговор о цели познания как уподоблении Богу (172с–177b), а заключительная трактует о безграничности философского познания (202е–206е).
Сократ предлагает Теэтету определить сущность знания. Диалог строится вокруг обсуждения трех последовательно предложенных Теэтетом вариантов ответа на этот вопрос и распадается на две большие части, разделенные центром. В части I (143d–183c) Т. высказывает мысль, что «знание – это ощущение», направленное на вечно изменяющиеся свойства и качества окружающих нас предметов, что дает Сократу возможность возвести этот тезис к его главному защитнику – софисту Протагору, которого он делает своим мысленным оппонентом в этой части беседы с Теэтетом. Для того чтобы в будущем позиция юноши была нешаткой, С. приводит ему полный арсенал софистических доводов в поддержку теории об относительности чувственного восприятия как единственном критерии знания и опровергает их все, показывая бесполезность софистической позиции для философского познания. Его контраргументы содержат 1) доказательство от очевидного (157е– 158b), 2) приведение к абсурду (161с–162d), 3) математическое доказательство на основании первоначально принятого предположения (ὑπόθεσις) (163d–164c). Кроме того, привлекая к разговору Феодора, С. формулирует еще два решающих доказательства: 1) находит в утверждении Протагора внутреннее противоречие (169d–171b), 2) доказывает существование объективного знания с точки зрения его проверки «будущим» (178а–179b).
В промежутке между двумя последними тезисами расположен смысловой центр диалога (172с–177с): параллельная характеристика софиста и философа по отношению к цели жизни. Платон описывает софиста как человека с рабской, искаженной душой, который под влиянием мнимых опасностей и страхов вынужден прибегать к несправедливости и лжи, так что в итоге его ум не имеет ничего здравого и не способен ни на что высокое и серьезное, тогда как сам себе он кажется великим мудрецом (в этом заключена оценка всего того, что было сказано до сих пор от лица Протагора). Философ же привык взирать не на мелочную жизнь, а на всю землю в целом, и он странен и смешон толпе. На земле зло неизбежно, но среди богов его нет, поэтому надо как можно быстрее бежать отсюда туда. Бегство же – это «посильное уподобление Богу» (ὁμοίωσις θεῷ), которое заключается в том, что человек «становится справедливым и благочестивым с помощью разумения (φρόνησις)» (176b).
В части II (183с–210d) Теэтет приходит к формулировке того, что познание осуществляется «душой самой по себе» (без помощи чувств) и направлено на невещественную сущность предметов (185d–186d). Дальнейшая беседа представляет собой скрытый диалог с родоначальником этого тезиса – Парменидом. Теэтет предлагает вторую попытку определить знание как «истинное мнение» (187b), что дает возможность Сократу поставить вопрос о природе «ложного мнения». Дело в том, что перед Платоном стояла задача, еще не осознанная Парменидом: объяснить возможность ошибки в сфере чистой мысли, имевшей в системе Парменида статус непогрешимого субъекта познания. Платон предлагает и отвергает три варианта решения этой проблемы: мнящий ложь либо 1) путает между собой два «знаемых» объекта; 2) путает два «незнаемых» объекта; 3) считает «знаемый» объект «незнаемым» или наоборот. Наиболее правдоподобными кажутся варианты 1 и 3, однако в области «чистой мысли», где мнить значит мнить правильно, т. е. знать, ни один из них реализоваться не может (189b–190e). Объектом ложного мнения не может быть и небытие, потому что небытия, как настаивает Парменид, нет (188c–189b). Ложное мнение могло бы возникнуть на стыке мысли и ощущения (191а–195b), но этот ответ также не решает проблемы, ибо ошибка бывает и в сфере чистой мысли. Теэтет впадает в апорию, выход из которой будет найден им в диалоге «Софист» (260b– 264b). Достигнув своей цели, т. е. заставив Теэтета задуматься над проблемой ошибки в сфере мысли, Сократ опровергает предложенное Теэтетом определение «знание – это истинное мнение» (200е–201с).
В третьей попытке рассматривается определение знания как «истинного мнения с объяснением (= определением, греч.: λόγος)», с уточнением, что «вещи, лишенные определения, – непознаваемы» (201сd). Объектом платоновской критики служит вторая часть тезиса. Соглашаясь с его первой частью (ср. «Менон» 98а, «Пир» 202а, «Федон» 76b, 78c), Платон считает, что, в философии ничто не может быть лишено объясняющего определения, для нее все, включая первоначала и первоэлементы, познаваемо, в противном же случае познание невозможно вообще (202е–206b). Ключевым, т. обр., становится вопрос о том, что такое настоящее «определение» (206с). Платон отвергает несколько распространенных вариантов понимания термина «логос». 1) λόγος – это не просто речь, ибо она есть у всякого (206d); 2) λόγος – это не определение целого путем перечисления его частей (потому что первоначала, также познаваемые, несоставны) (206е–208b); 3) λόγος – это не определение отличительных особенностей предмета, потому что эти отличительные особенности известны нам еще до того, как мы «знаем» сам предемет, т. е. уже в ту пору, когда имеем о нем лишь «правильное мнение» (208с–209е). Ответ на вопрос о том, что есть истинное «определение» не дается в этом диалоге эксплицитно, но Теэтет должен сам придти к нему благодаря правильному пониманию того, что является объектом философского познания. Согласно Платону, определением является абсолютно адекватное вербализованное выражение невещественной сущности (идеи, эйдоса) вещи (ср. «Государство» 534bc; «Федр» 245е; Аристотель, «О душе» 403b2). Т. е. вопрос правильного определения – это прежде всего вопрос правильного постижения сущности вещи.
К диалогу «Теэтет» был написан самый ранний из сохранившихся платонических комментариев (папирусный текст Анонимного комментария к Платоновскому Теэтету сохранился к части диалога: Plat. Theaet. 142a–158a).
Рус. пер.: В.Н. Карпова (1879); [А. Добиаша] (1891); В. Сережникова (1936), Т.В. Васильевой (1968).
Текст:
Литература:
Е. Д. МАТУСОВА